Познавательный и активный туризм
Отдых на природе
Сбор грибов и ягод 
Рыбалка и охота 
Путеводители
Городской туризм и отдых
Туристические карты 
Саратов и судьбы
Новости туризма
Праздники и народные приметы
Петр Дмитриевич Грушин (1906, г. Вольск, Саратовской губернии — 1993, Москва) — советский и российский учёный, авиаконструктор и конструктор в области ракетной техники, академик АН СССР (1966), конструктор зенитных управляемых ракет, декан факультета самолётостроения и проректор по научной работе МАИ, генеральный конструктор и ответственный руководитель МКБ «Факел» (в настоящее время — ОАО «МКБ „Факел“ им. академика П. Д. Грушина»). Член ЦК КПСС (1966—1986). Дважды Герой Социалистического Труда. Кавалер 7-ми орденов Ленина. Лауреат Ленинской премии и Государственной премии СССР. Выдающийся учёный и конструктор, создатель ракет для легендарных зенитных ракетных комплексов (ЗРК) С-75, С-125, С-175, С-200, С-300, «Оса», «Тор», «Шторм», «Клинок» и др.
Он работал главным инженером на заводе 21, а позже заместителем главного конструктора Лавочкина в его конструкторском бюро имени Лавочкина. Он был главным разработчиком ряда систем ПВО в КБ Факел (бывшее ОКБ-2), расположенном в Химках. Это конструкторское бюро теперь носит его имя. За разработку ракеты В-750, компонента системы ПВО-перехватчика С-75 "Двина", Грушин был удостоен звания Героя Социалистического Труда в 1958 году. Эта ракета сбила U-2 самолет-разведчик Фрэнсиса Пауэрса 1 мая 1960 года недалеко от Свердловска. В 1981 году он получил свою вторую награду Героя Социалистического Труда за ракетный комплекс С-300. За 38 лет под управлением Грушина ОКБ «Факел» стало одной из ведущих ракетных фирм. Здесь созданы передовые образцы ракетной техники стоящие на вооружении более чем в 50 странах мира.В марте 1999 во время Югославской войны Грушинской 5В27Д комплекса С-125 впервые в мире был сбит самолёт-невидимка F-117.
Бюст П. Д. Грушина установлен в родном ему городе Вольск Саратовской области.
Он работал главным инженером на заводе 21, а позже заместителем главного конструктора Лавочкина в его конструкторском бюро имени Лавочкина. Он был главным разработчиком ряда систем ПВО в КБ Факел (бывшее ОКБ-2), расположенном в Химках. Это конструкторское бюро теперь носит его имя. За разработку ракеты В-750, компонента системы ПВО-перехватчика С-75 "Двина", Грушин был удостоен звания Героя Социалистического Труда в 1958 году. Эта ракета сбила U-2 самолет-разведчик Фрэнсиса Пауэрса 1 мая 1960 года недалеко от Свердловска. В 1981 году он получил свою вторую награду Героя Социалистического Труда за ракетный комплекс С-300. За 38 лет под управлением Грушина ОКБ «Факел» стало одной из ведущих ракетных фирм. Здесь созданы передовые образцы ракетной техники стоящие на вооружении более чем в 50 странах мира.В марте 1999 во время Югославской войны Грушинской 5В27Д комплекса С-125 впервые в мире был сбит самолёт-невидимка F-117.
Бюст П. Д. Грушина установлен в родном ему городе Вольск Саратовской области.
Петр Дмитриевич Грушин родился 15 января 1906 года на окраине города Вольск, Саратовской губернии. Вольск был одним из небольших нижневолжских городков, которые возникли в конце восемнадцатого века среди редких в тех краях поселений и хуторов.
Отец – Грушин Дмитрий Карпович, родившийся в 1870 году в селе Ермоловка Вольского уезда, – был потомственным плотником, причем плотником деревенским, а значит, способным при необходимости и полы настелить, и дверь починить. Платили немного – жили в городе в основном люди небогатые, а местным богачам Плигиным, Меркульевым и Зейфертам, имевшим каменные дома, плотники требовались редко. Так что трудности с деньгами в семье Грушиных были почти постоянными.
Мать – Судакова Домна Кондратьевна – родилась в 1875 году в Вольске и была воплощением лучших качеств русской женщины – кроткая, добрая, ласковая. Как и большинство женщин того времени, она была неграмотной и очень богомольной.
Первое время своего дома у молодой семьи не было – снимали комнату, а потом, когда у них зимой 1900 года родилась первая дочь Евгения, переехали в дом одного из своих родственников. Места и здесь было немного. Спать зачастую приходилось на полу, а матрас заменял простой мешок, набитый соломой. Вторая дочь – Клавдия – родилась в 1904 году, уже в новом доме, который удалось к тому времени сработать Дмитрию Карповичу с такими же, как и он, плотниками. Этот дом и сегодня стоит в Вольске, на улице 1-го Мая. В начале века это была окраина города.
Петр стал третьим ребенком в семье, и первыми картинами детства для него оказались небольшой бревенчатый дом, огородик возле него да постоянно хлопочущая мать. Всего в семье было 7 детей. Скудные и крайне нерегулярные заработки отца позволяли семье лишь поддерживать полуголодную жизнь.
В восемь лет Петр пошел учится в церковно- приходскую школу. Была она недалеко от дома – бегом так и вовсе несколько минут. А в зимнее время иначе и не получалось... отмороженное в одной из таких пробежек ухо давало знать о себе потом всю жизнь и даже помешало стать профессиональным лётчиком. В 1917 году после окончания трехклассной церковно-приходской школы Петр поступил в семилетку, но учеба там ему не понравилась и не проучившись и месяца, Петр из семилетки перешел в Вольское городское техническое училище, готовившее слесарей и токарей, а затем перешел в профтехшколу имени Ильича.
Профтехшколы того времени представляли собой очень своеобразные учебные заведения – нечто среднее между профтехучилищами и техникумами. Здесь учащиеся довольно глубоко по тем временам знакомились с математикой, основами самых инженерных наук – сопротивлением материалов и материаловедением. Одновременно с этим учащиеся обучались профессии слесаря, работе на различных станках.
Отец – Грушин Дмитрий Карпович, родившийся в 1870 году в селе Ермоловка Вольского уезда, – был потомственным плотником, причем плотником деревенским, а значит, способным при необходимости и полы настелить, и дверь починить. Платили немного – жили в городе в основном люди небогатые, а местным богачам Плигиным, Меркульевым и Зейфертам, имевшим каменные дома, плотники требовались редко. Так что трудности с деньгами в семье Грушиных были почти постоянными.
Мать – Судакова Домна Кондратьевна – родилась в 1875 году в Вольске и была воплощением лучших качеств русской женщины – кроткая, добрая, ласковая. Как и большинство женщин того времени, она была неграмотной и очень богомольной.
Первое время своего дома у молодой семьи не было – снимали комнату, а потом, когда у них зимой 1900 года родилась первая дочь Евгения, переехали в дом одного из своих родственников. Места и здесь было немного. Спать зачастую приходилось на полу, а матрас заменял простой мешок, набитый соломой. Вторая дочь – Клавдия – родилась в 1904 году, уже в новом доме, который удалось к тому времени сработать Дмитрию Карповичу с такими же, как и он, плотниками. Этот дом и сегодня стоит в Вольске, на улице 1-го Мая. В начале века это была окраина города.
Петр стал третьим ребенком в семье, и первыми картинами детства для него оказались небольшой бревенчатый дом, огородик возле него да постоянно хлопочущая мать. Всего в семье было 7 детей. Скудные и крайне нерегулярные заработки отца позволяли семье лишь поддерживать полуголодную жизнь.
В восемь лет Петр пошел учится в церковно- приходскую школу. Была она недалеко от дома – бегом так и вовсе несколько минут. А в зимнее время иначе и не получалось... отмороженное в одной из таких пробежек ухо давало знать о себе потом всю жизнь и даже помешало стать профессиональным лётчиком. В 1917 году после окончания трехклассной церковно-приходской школы Петр поступил в семилетку, но учеба там ему не понравилась и не проучившись и месяца, Петр из семилетки перешел в Вольское городское техническое училище, готовившее слесарей и токарей, а затем перешел в профтехшколу имени Ильича.
Профтехшколы того времени представляли собой очень своеобразные учебные заведения – нечто среднее между профтехучилищами и техникумами. Здесь учащиеся довольно глубоко по тем временам знакомились с математикой, основами самых инженерных наук – сопротивлением материалов и материаловедением. Одновременно с этим учащиеся обучались профессии слесаря, работе на различных станках.
Авиация притягивала молодежь, и в нее шли и добивались успеха наиболее увлеченные, наиболее способные и глубоко преданные своему выбору молодые люди. Именно в те дни авиация стала страстью Петра Грушина. Началось все с того, что однажды ему в руки попал журнал «Самолет». В том далеком 1923 году этот журнал вновь начал выпускаться после долгого перерыва, вызванного гражданской войной. На одной из его страниц Петр и увидел впервые рисунок простейшей авиамодели, а также краткое руководство по ее изготовлению. Отныне он лишился покоя.
С 1925 года после окончания Вольского городского технического училища и профтехшколы имени Ильича, Петр работал на цементном заводе «Большевик», двигателестроительном заводе «Возрождение» в Марксштадте, на государственном кожевенном заводе в Вольске. В 1926 году Пётр Грушин, не потерявший еще надежды на исполнение своей заветной мечты стать летчиком, сделал первую и, как оказалось, последнюю попытку поступить в летную школу. Однако предпринятая Грушиным попытка стать летчиком оказалась неудачной — в Самарское училище военных летчиков его не пропустила медкомиссия. Сказалась частичная потеря слуха из-за обмороженного в школе уха...
В 1928 году по направлению райкома комсомола он поехал на учебу на кораблестроительный факультет в Ленинградский политехнический институт, где готовили специалистов по гидроавиации.
Через два года, летом 1930 г., все отделение, на котором учился Грушин, перевели в Москву, в только что созданный Московский авиационный институт. В те времена большинство будущих авиаинженеров училось с вдохновением — авиация не принимала людей равнодушных и безразличных. Но даже среди своих самых увлеченных сокурсников Грушин выделялся трудолюбием и глубиной изучения предметов. «В те годы мы табунками бегали за маститыми учеными и конструкторами, стремясь узнать как можно больше о полюбившемся нам деле», — вспоминал Грушин свои студенческие годы.
Его учителями и наставниками были известнейший авиаконструктор Д.П.Григорович, молодой, но уверенно набиравший тогда силу С.В.Ильюшин, ученый Б.Н.Юрьев и другие люди.
Опираясь на их опыт, Грушин сумел обрести свой собственный творческий почерк — научился смело отказываться от привычных решений, предлагая взамен хорошо продуманные новые, лучшие. И не случайно фамилия студента Грушина, передовика учебы из группы 182 постоянно упоминалась в институтской многотиражке «Пропеллер». Незаурядным оказался и его дипломный проект легкомоторного самолета, над которым с начала 1932 г. он работал вместе с друзьями-сокурсниками Дмитрием Бабадом и Афанасием Мараказовым. Проект под названием «Бригадный» был представлен ими на всесоюзный конкурс, проводившийся ЦК Осоавиахима. 13.10.1932 г. об итогах конкурса написала газета «Известия».
В числе победителей значились Грушин, Бабад и Мараказов. Им была присуждена первая премия. Вторую на том конкурсе получил инженер Сергей Королев, разработавший самолет из легкого сплава электрон.
С 1925 года после окончания Вольского городского технического училища и профтехшколы имени Ильича, Петр работал на цементном заводе «Большевик», двигателестроительном заводе «Возрождение» в Марксштадте, на государственном кожевенном заводе в Вольске. В 1926 году Пётр Грушин, не потерявший еще надежды на исполнение своей заветной мечты стать летчиком, сделал первую и, как оказалось, последнюю попытку поступить в летную школу. Однако предпринятая Грушиным попытка стать летчиком оказалась неудачной — в Самарское училище военных летчиков его не пропустила медкомиссия. Сказалась частичная потеря слуха из-за обмороженного в школе уха...
В 1928 году по направлению райкома комсомола он поехал на учебу на кораблестроительный факультет в Ленинградский политехнический институт, где готовили специалистов по гидроавиации.
Через два года, летом 1930 г., все отделение, на котором учился Грушин, перевели в Москву, в только что созданный Московский авиационный институт. В те времена большинство будущих авиаинженеров училось с вдохновением — авиация не принимала людей равнодушных и безразличных. Но даже среди своих самых увлеченных сокурсников Грушин выделялся трудолюбием и глубиной изучения предметов. «В те годы мы табунками бегали за маститыми учеными и конструкторами, стремясь узнать как можно больше о полюбившемся нам деле», — вспоминал Грушин свои студенческие годы.
Его учителями и наставниками были известнейший авиаконструктор Д.П.Григорович, молодой, но уверенно набиравший тогда силу С.В.Ильюшин, ученый Б.Н.Юрьев и другие люди.
Опираясь на их опыт, Грушин сумел обрести свой собственный творческий почерк — научился смело отказываться от привычных решений, предлагая взамен хорошо продуманные новые, лучшие. И не случайно фамилия студента Грушина, передовика учебы из группы 182 постоянно упоминалась в институтской многотиражке «Пропеллер». Незаурядным оказался и его дипломный проект легкомоторного самолета, над которым с начала 1932 г. он работал вместе с друзьями-сокурсниками Дмитрием Бабадом и Афанасием Мараказовым. Проект под названием «Бригадный» был представлен ими на всесоюзный конкурс, проводившийся ЦК Осоавиахима. 13.10.1932 г. об итогах конкурса написала газета «Известия».
В числе победителей значились Грушин, Бабад и Мараказов. Им была присуждена первая премия. Вторую на том конкурсе получил инженер Сергей Королев, разработавший самолет из легкого сплава электрон.
Грушин, окончивший Московский авиационный институт в мае 1932 г., вскоре был принят на работу в Бюро новых конструкций (БНК) Всесоюзного авиационного объединения. В этой организации, которую возглавлял француз Анри Лявиль, в то время создавался цельнометаллический двухместный истребитель ДИ-4. Однако дальше опытного образца дело не пошло, и в середине следующего года БНК было закрыто. В июле 1933 г., после недолгой работы на заводе №39 Московского ЦКБ, Грушин вернулся в МАИ.
В «альма-матер» его пригласил на должность своего заместителя знаменитый авиаконструктор Д.П.Григорович, которому Грушин приглянулся, будучи еще студентом. Григорович тогда был перегружен сверх всякой меры: руководил конструкторским бюро, создававшим истребители, возглавлял в МАИ кафедру конструкции и проектирования самолетов, а также руководил группой студентов и дипломников, проектировавших в МАИ цельностальной самолет. В этой группе, выросшей со временем в КБ МАИ, и начал работать Грушин, а создававшийся в КБ самолет стал его первой самостоятельной работой.
Оригинальность самолета, который предназначался для отработки сверхдальних перелетов и был своего рода дублером рекордного туполевского АНТ-25, заключалась прежде всего в материале конструкции — им была нержавеющая сталь. Она и определила название этого самолета — «Сталь-МАИ имени Якова Алксниса».
Однако к моменту начала рекордных полетов АНТ-25 самолет не успел. Первый полет на нем был совершен лишь 19.09.1934 г., когда на АНТ-25 уже был установлен первый рекорд дальности полета. Естественно, что потребность в «Сталь-МАИ» отпала, к тому же при его пятом полете произошла авария — на взлете заглох мотор, и уже разогнавшийся самолет пришлось направить к находившейся на границе аэродрома куче песка. Экипаж, в составе которого был и Грушин, не пострадал, но самолет был основательно поврежден и больше не летал. Следующей работой Грушина в МАИ стала модернизация самого массового самолета того времени — У-2, заключавшаяся в улучшении его аэродинамики, в установке дополнительных бензобаков.
В результате, осовремененный У-2 прибавил 15-20 км/час в скорости и несколько сотен километров в дальности полета. Но продолжения эта работа не получила, как и ряд других попыток: затраты на выполнение переделок У-2 всегда оказывались значительно выше ожидавшегося экономического эффекта. Другая работа, проведенная Грушиным на У-2, заключалась в установке на самолет малогабаритной паровой турбины. Тогда им, совместно с двигателистами МАИ, был создан исследовательский стенд, на котором проводилась отработка основных элементов конструкции новой двигательной установки.
В «альма-матер» его пригласил на должность своего заместителя знаменитый авиаконструктор Д.П.Григорович, которому Грушин приглянулся, будучи еще студентом. Григорович тогда был перегружен сверх всякой меры: руководил конструкторским бюро, создававшим истребители, возглавлял в МАИ кафедру конструкции и проектирования самолетов, а также руководил группой студентов и дипломников, проектировавших в МАИ цельностальной самолет. В этой группе, выросшей со временем в КБ МАИ, и начал работать Грушин, а создававшийся в КБ самолет стал его первой самостоятельной работой.
Оригинальность самолета, который предназначался для отработки сверхдальних перелетов и был своего рода дублером рекордного туполевского АНТ-25, заключалась прежде всего в материале конструкции — им была нержавеющая сталь. Она и определила название этого самолета — «Сталь-МАИ имени Якова Алксниса».
Однако к моменту начала рекордных полетов АНТ-25 самолет не успел. Первый полет на нем был совершен лишь 19.09.1934 г., когда на АНТ-25 уже был установлен первый рекорд дальности полета. Естественно, что потребность в «Сталь-МАИ» отпала, к тому же при его пятом полете произошла авария — на взлете заглох мотор, и уже разогнавшийся самолет пришлось направить к находившейся на границе аэродрома куче песка. Экипаж, в составе которого был и Грушин, не пострадал, но самолет был основательно поврежден и больше не летал. Следующей работой Грушина в МАИ стала модернизация самого массового самолета того времени — У-2, заключавшаяся в улучшении его аэродинамики, в установке дополнительных бензобаков.
В результате, осовремененный У-2 прибавил 15-20 км/час в скорости и несколько сотен километров в дальности полета. Но продолжения эта работа не получила, как и ряд других попыток: затраты на выполнение переделок У-2 всегда оказывались значительно выше ожидавшегося экономического эффекта. Другая работа, проведенная Грушиным на У-2, заключалась в установке на самолет малогабаритной паровой турбины. Тогда им, совместно с двигателистами МАИ, был создан исследовательский стенд, на котором проводилась отработка основных элементов конструкции новой двигательной установки.
Настоящая же известность пришла к Грушину вместе с «Октябренком». Этот небольшой самолет был построен в МАИ летом 1936 г. Но еще до его постройки разгорелись жаркие споры вокруг схемы «тандем», предложенной Грушиным для «Октябренка». Взявшись усовершенствовать популярную в те годы «летающую блоху» француза Анри Минье, Грушин предложил для своего самолета именно схему «тандем». Рассудить, правильно ли выбрано решение, мог только полет. И 23.10.1936г. «Октябренка» поднял в воздух один из известнейших летчиков-испытателей того времени — Александр Жуков.
А через неделю «Октябренок» победно прожужжал своим 27-сильным мотором в небе над МАИ. Споры о неэффективности подобного «тандема» стихли сами собой. Несколько лет «Октябренок» был своего рода символом МАИ, его на грузовике возили в составе колонны института во время праздничных демонстраций на Красной площади, а в 1938 г. один из его полетов на Тушинском авиационном празднике был специально снят для кинохроники. Успех «Октябренка» позволил Грушину приступить к созданию боевого самолета подобной схемы. По замыслу конструктора, он должен был представлять собою скоростной небронированный штурмовик.
Такая идеология вполне соответствовала времени. В те годы у многих военных специалистов пользовалась популярностью теория о безопасности атак на наземные цели с большой скоростью, на малой высоте, с пикирования. Кроме тандемной схемы, отличительной особенностью грушинского штурмовика стала размещенная в хвостовой части «Тандема-МАИ» (самолет также назывался МАИ-3 и «Ш-тандем») башня стрелка, которая обеспечивала оборону всей задней полусферы. Отличался самолет и высокой технологичностью, благодаря которой он был в кратчайшие сроки изготовлен в мастерских МАИ.
А через неделю «Октябренок» победно прожужжал своим 27-сильным мотором в небе над МАИ. Споры о неэффективности подобного «тандема» стихли сами собой. Несколько лет «Октябренок» был своего рода символом МАИ, его на грузовике возили в составе колонны института во время праздничных демонстраций на Красной площади, а в 1938 г. один из его полетов на Тушинском авиационном празднике был специально снят для кинохроники. Успех «Октябренка» позволил Грушину приступить к созданию боевого самолета подобной схемы. По замыслу конструктора, он должен был представлять собою скоростной небронированный штурмовик.
Такая идеология вполне соответствовала времени. В те годы у многих военных специалистов пользовалась популярностью теория о безопасности атак на наземные цели с большой скоростью, на малой высоте, с пикирования. Кроме тандемной схемы, отличительной особенностью грушинского штурмовика стала размещенная в хвостовой части «Тандема-МАИ» (самолет также назывался МАИ-3 и «Ш-тандем») башня стрелка, которая обеспечивала оборону всей задней полусферы. Отличался самолет и высокой технологичностью, благодаря которой он был в кратчайшие сроки изготовлен в мастерских МАИ.
В августе 1940 года П.Д. Грушин был назначен главным конструктором харьковского авиационного завода №135, где под его руководством был разработан дальний истребитель сопровождения ДИС-135 (ИС 2М-37, Гр-1). Однако из-за начавшейся войны испытания этого самолета не были завершены.
Осенью 1941 года КБ и Харьковский авиазавод были эвакуированы в Пермь, где в январе 1942 года эти предприятия были расформированы. В июле 1942 года П.Д. Грушин стал заместителем С.А. Лавочкина, главного конструктора горьковского авиационного завода №21. В течение года он выполнял здесь работы, связанные с обеспечением серийного выпуска самолета-истребителя Ла-5. Задача, поставленная перед Грушиным на этот раз, была сформулирована по-военному четко — обеспечить скорейший серийный выпуск этих истребителей. И уже осенью 1942 г. первые Ла-5 приняли участие в боях под Сталинградом, а 05.12.1942 г. Горьковский авиазавод отрапортовал о начале массового выпуска новых истребителей. Роль Грушина в этой работе в июне 1943 г. была отмечена орденом Ленина.
Весной 1943 г. Грушина перевели в Москву главным инженером на авиационный завод №381, где также разворачивался выпуск истребителей Лавочкина — Ла-7. Здесь по инициативе Грушина на истребителях Ла-7 был внедрен ряд новшеств, что позволило увеличить боевую эффективность этих самолетов: было усилено вооружение, проведены работы по герметизации кабины пилота, сделаны и другие усовершенствования.
В первые послевоенные годы на заводе №381 развернулась подготовка к серийному изготовлению истребителя И-250 (конструкции А.И.Микояна и М.И.Гуревича) и опытных образцов реактивного истребителя КБ С.А.Лавочкина — Ла-150. В октябре 1946 году Грушин перешел на работу в Министерство авиационной промышленности, потом трудился в Спецкомитете по реактивной технике. В сентябре 1948 г. Грушин вновь вернулся в МАИ, став деканом самолетостроительного факультета, а затем и проректором института по научной работе.
Осенью 1941 года КБ и Харьковский авиазавод были эвакуированы в Пермь, где в январе 1942 года эти предприятия были расформированы. В июле 1942 года П.Д. Грушин стал заместителем С.А. Лавочкина, главного конструктора горьковского авиационного завода №21. В течение года он выполнял здесь работы, связанные с обеспечением серийного выпуска самолета-истребителя Ла-5. Задача, поставленная перед Грушиным на этот раз, была сформулирована по-военному четко — обеспечить скорейший серийный выпуск этих истребителей. И уже осенью 1942 г. первые Ла-5 приняли участие в боях под Сталинградом, а 05.12.1942 г. Горьковский авиазавод отрапортовал о начале массового выпуска новых истребителей. Роль Грушина в этой работе в июне 1943 г. была отмечена орденом Ленина.
Весной 1943 г. Грушина перевели в Москву главным инженером на авиационный завод №381, где также разворачивался выпуск истребителей Лавочкина — Ла-7. Здесь по инициативе Грушина на истребителях Ла-7 был внедрен ряд новшеств, что позволило увеличить боевую эффективность этих самолетов: было усилено вооружение, проведены работы по герметизации кабины пилота, сделаны и другие усовершенствования.
В первые послевоенные годы на заводе №381 развернулась подготовка к серийному изготовлению истребителя И-250 (конструкции А.И.Микояна и М.И.Гуревича) и опытных образцов реактивного истребителя КБ С.А.Лавочкина — Ла-150. В октябре 1946 году Грушин перешел на работу в Министерство авиационной промышленности, потом трудился в Спецкомитете по реактивной технике. В сентябре 1948 г. Грушин вновь вернулся в МАИ, став деканом самолетостроительного факультета, а затем и проректором института по научной работе.
В пятидесятые годы Грушину, всю жизнь мечтавшему о создании самолетов, пришлось заняться делом совершенно противоположным — разработкой зенитных управляемых ракет, предназначавшихся для уничтожения самолетов.
Вторая мировая война продемонстрировала огромную боевую мощь авиации. Борьба с самолетами потребовала применения качественно новых средств, в том числе и управляемых ракет. Тогда же развернулись работы по их созданию в Германии, США, ряде других стран. Однако первые результаты были весьма скромными, а потому Грушин оказался практически у истоков создания этого вида оружия XX века — одного из наиболее сложных.
В 1951 года Грушина вновь назначили в КБ Лавочкина, которое было переориентировано на ракетную технику, – теперь уже 1-м заместителем гл. конструктора. С.А.Лавочкин характеризовал его: «Принципиален и въедлив, обязателен и точен. Не терпит приблизительных решений, прирождённый расчётчик. В этого человека я верю. Он видит и чувствует машину не по отдельным узлам, а в комплексе». В то время КБ Лавочкина занималось новым и крайне ответственным делом: создавало ракету для первой отечественной зенитной ракетной системы С-25 «Беркут», предназначавшейся для круговой обороны Москвы. Работа велась в темпе, едва ли не более высоком, чем в военные годы. Сталин, лично поставивший задачу летом 1950 г., потребовал, чтобы "ракета для ПВО была сделана за год". И ракета появилась именно в эти сроки. Начались ее испытания. В 1952 году состоялся первый успешный пуск ракеты, управлявшейся по командам наземной станции наведения, а 26.04.1953 г. был осуществлен первый перехват цели - бомбардировщика Ту-4.
В этой работе Пётр Дмитриевич во всём блеске проявил могучий талант учёного, конструктора и организатора и в 1953 г. получил свое очередное и оказавшееся последним назначение, он возглавил только что созданное в тех же Химках ОКБ-2 (ныне «МКБ “Факел” им. академика П.Д. Грушина»), которое стало специализироваться на ракетах класса «земля – воздух». Место, выделенное новой организации на окраине подмосковных Химок, Грушину было хорошо знакомо. Здесь еще до войны летал его "Октябренок", здесь и сам он учился летать в аэроклубе МАИ.
У нового назначения имелась и оборотная сторона - отныне он практически исчез из поля зрения авиационных специалистов и знатоков авиации. Дело, порученное Грушину, требовало принятия именно таких мер секретности. Даже его имя стало одним из самых больших секретов страны и более не связывалось с успехами ее науки и техники. Вплоть до конца 1980-х информация о Грушине в энциклопедиях и словарях заканчивалась словами о том, что "далее он работал самостоятельно и с большим успехом".
Его первая управляемая ракета 1Д в составе комплекса С-75 получила и первое в мире боевое применение. В 1959 году под Пекином на высоте 20,6 км был сбит тайваньский самолёт-разведчик, под Сталинградом на высоте 28 км – американский разведывательный аэростат, а в 1960 г. под Свердловском – американский самолёт-разведчик U-2. Во Вьетнамской войне ракетами ЗРК С-75 было сбито около 2 тыс. американских самолётов, в т. ч. более 50 стратегических бомбардировщиков В-52, в арабо-израильской войне 1973 г. – 14 израильских самолётов. А в 1999 г. над Югославией его ракетой нового комплекса С-125 впервые в мире был сбит самолёт-«невидимка» – американский F-117.
О работе Грушина в ОКБ-2 писали: «Для большинства новых подчиненных Грушин очень быстро стал непререкаемым лидером. Одновременно и сам он прилагал значительные усилия по укреплению своего авторитета. Все, кто работал в те годы рядом с Грушиным, отмечали его целеустремленность, необыкновенную работоспособность, талант организатора. Его отличала буквально неистощимая энергия. Для работы, которую предстояло выполнить новому коллективу, эти качества были едва ли не главным условием достижения успеха. И если чем-то новое КБ и выделялось среди других, так это, прежде всего своим жестким режимом работы.»
Первая зенитная ракета ОКБ-2 была принята на вооружение в декабре 1957 г. А через год ее создатели получили высокие награды: Грушину было присвоено звание Героя Социалистического труда, ОКБ-2 наградили орденом Ленина, десятки работников предприятия получили ордена и медали. Специально для вручения наград 30.12.1958 г. на предприятие приехали руководители страны Н.С.Хрущев и Л.И.Брежнев.
Вторая мировая война продемонстрировала огромную боевую мощь авиации. Борьба с самолетами потребовала применения качественно новых средств, в том числе и управляемых ракет. Тогда же развернулись работы по их созданию в Германии, США, ряде других стран. Однако первые результаты были весьма скромными, а потому Грушин оказался практически у истоков создания этого вида оружия XX века — одного из наиболее сложных.
В 1951 года Грушина вновь назначили в КБ Лавочкина, которое было переориентировано на ракетную технику, – теперь уже 1-м заместителем гл. конструктора. С.А.Лавочкин характеризовал его: «Принципиален и въедлив, обязателен и точен. Не терпит приблизительных решений, прирождённый расчётчик. В этого человека я верю. Он видит и чувствует машину не по отдельным узлам, а в комплексе». В то время КБ Лавочкина занималось новым и крайне ответственным делом: создавало ракету для первой отечественной зенитной ракетной системы С-25 «Беркут», предназначавшейся для круговой обороны Москвы. Работа велась в темпе, едва ли не более высоком, чем в военные годы. Сталин, лично поставивший задачу летом 1950 г., потребовал, чтобы "ракета для ПВО была сделана за год". И ракета появилась именно в эти сроки. Начались ее испытания. В 1952 году состоялся первый успешный пуск ракеты, управлявшейся по командам наземной станции наведения, а 26.04.1953 г. был осуществлен первый перехват цели - бомбардировщика Ту-4.
В этой работе Пётр Дмитриевич во всём блеске проявил могучий талант учёного, конструктора и организатора и в 1953 г. получил свое очередное и оказавшееся последним назначение, он возглавил только что созданное в тех же Химках ОКБ-2 (ныне «МКБ “Факел” им. академика П.Д. Грушина»), которое стало специализироваться на ракетах класса «земля – воздух». Место, выделенное новой организации на окраине подмосковных Химок, Грушину было хорошо знакомо. Здесь еще до войны летал его "Октябренок", здесь и сам он учился летать в аэроклубе МАИ.
У нового назначения имелась и оборотная сторона - отныне он практически исчез из поля зрения авиационных специалистов и знатоков авиации. Дело, порученное Грушину, требовало принятия именно таких мер секретности. Даже его имя стало одним из самых больших секретов страны и более не связывалось с успехами ее науки и техники. Вплоть до конца 1980-х информация о Грушине в энциклопедиях и словарях заканчивалась словами о том, что "далее он работал самостоятельно и с большим успехом".
Его первая управляемая ракета 1Д в составе комплекса С-75 получила и первое в мире боевое применение. В 1959 году под Пекином на высоте 20,6 км был сбит тайваньский самолёт-разведчик, под Сталинградом на высоте 28 км – американский разведывательный аэростат, а в 1960 г. под Свердловском – американский самолёт-разведчик U-2. Во Вьетнамской войне ракетами ЗРК С-75 было сбито около 2 тыс. американских самолётов, в т. ч. более 50 стратегических бомбардировщиков В-52, в арабо-израильской войне 1973 г. – 14 израильских самолётов. А в 1999 г. над Югославией его ракетой нового комплекса С-125 впервые в мире был сбит самолёт-«невидимка» – американский F-117.
О работе Грушина в ОКБ-2 писали: «Для большинства новых подчиненных Грушин очень быстро стал непререкаемым лидером. Одновременно и сам он прилагал значительные усилия по укреплению своего авторитета. Все, кто работал в те годы рядом с Грушиным, отмечали его целеустремленность, необыкновенную работоспособность, талант организатора. Его отличала буквально неистощимая энергия. Для работы, которую предстояло выполнить новому коллективу, эти качества были едва ли не главным условием достижения успеха. И если чем-то новое КБ и выделялось среди других, так это, прежде всего своим жестким режимом работы.»
Первая зенитная ракета ОКБ-2 была принята на вооружение в декабре 1957 г. А через год ее создатели получили высокие награды: Грушину было присвоено звание Героя Социалистического труда, ОКБ-2 наградили орденом Ленина, десятки работников предприятия получили ордена и медали. Специально для вручения наград 30.12.1958 г. на предприятие приехали руководители страны Н.С.Хрущев и Л.И.Брежнев.
Во Вьетнаме грушинским ракетам довелось столкнуться не только с U-2. Начавшаяся там летом 1964 г. война, по замыслу заокеанских стратегов, должна была стать очередным триумфом американского оружия, и прежде всего - авиации. Перед американскими летчиками была поставлена задача "вбомбить вьетнамцев в каменный век". И она успешно выполнялась, во всяком случае, до тех пор, пока на вьетнамской земле не появились советские зенитные ракеты. Уже первый поединок С-75 с американскими "Фантомами", состоявшийся 24.07.1965 г., положил начало невиданному доселе военному соревнованию. Соревнованию, главным результатом которого стали не только тысячи сбитых американских самолетов, но и то, что американцы были вынуждены отказаться от массированных бомбардировок Вьетнама и сесть за стол переговоров.
К концу той войны на вьетнамской земле появился новый ракетный комплекс С-125, также оснащенный ракетами, созданными в КБ Грушина. Отличавшиеся небольшими размерами и массой, они стали не только частью наземных систем ПВО, но и одним из основных средств корабельной противовоздушной обороны. Грушин всегда стремился расширить круг заказчиков своих ракет. Создавая любую из ракет, он оценивал возможности их использования на кораблях или в Сухопутных войсках. Именно поэтому столь насыщенны биографии его ракет, которым всегда хватало "горячих точек": в Юго-Восточной Азии, на Ближнем Востоке, в Африке или Европе. Именно в небе Югославии в марте 1999 г. ракета Грушина поставила точку в судьбе одного из пресловутых американских самолетов-"невидимок" - F-117A.
Поздним вечером 27 марта 1999 года неподалеку от югославской деревни Будановцы под Белградом произошло событие, которого в тягостные дни натовской агрессии против Югославии ждали многие. В тот день был сбит совершавший очередной боевой вылет американский самолет-«невидимка» F-117А. Его пилоту Кену Двили удалось катапультироваться, и он был оперативно вывезен с югославской территории американскими вертолетчиками, а самолет упал на пашню и стал наиболее ценным трофеем той войны.
В те дни звучало много версий о том, каким оружием была достигнута эта знаковая победа. Сам Кен Двили рассказывал: «Мой самолет был поражен настолько внезапно, что система оповещения об атаке даже не успела сработать. Я даже не помню, как рванул рычаг катапульты». А в газетных репортажах, посвященных этому событию, упоминались ракеты, запущенные истребителем МиГ-29, зенитным ракетным комплексом «Квадрат»… Однако в начале 2000 года министр обороны Югославии Павле Булатович в интервью корреспонденту «Независимого военного обозрения» сказал буквально следующее о сбитой «невидимке»: «Этот самолет был сбит модернизированным вариантом ракеты „Нева“, и этот подвиг совершил расчет ПВО с использованием тактического маневра, который явно не был известен американскому пилоту». А еще через несколько лет о том, как удалось сбить «невидимку», начал рассказывать один из авторов победы – командир ракетного дивизиона С-125 «Нева» Золтан Дани.
Так зенитная ракета, разработка которой началась под руководством Трушина еще в середине 1950-х, справилась с задачей, о которой ее создатели даже не помышляли! Впрочем, они всегда знали, что должны опережать свое время.
К концу той войны на вьетнамской земле появился новый ракетный комплекс С-125, также оснащенный ракетами, созданными в КБ Грушина. Отличавшиеся небольшими размерами и массой, они стали не только частью наземных систем ПВО, но и одним из основных средств корабельной противовоздушной обороны. Грушин всегда стремился расширить круг заказчиков своих ракет. Создавая любую из ракет, он оценивал возможности их использования на кораблях или в Сухопутных войсках. Именно поэтому столь насыщенны биографии его ракет, которым всегда хватало "горячих точек": в Юго-Восточной Азии, на Ближнем Востоке, в Африке или Европе. Именно в небе Югославии в марте 1999 г. ракета Грушина поставила точку в судьбе одного из пресловутых американских самолетов-"невидимок" - F-117A.
Поздним вечером 27 марта 1999 года неподалеку от югославской деревни Будановцы под Белградом произошло событие, которого в тягостные дни натовской агрессии против Югославии ждали многие. В тот день был сбит совершавший очередной боевой вылет американский самолет-«невидимка» F-117А. Его пилоту Кену Двили удалось катапультироваться, и он был оперативно вывезен с югославской территории американскими вертолетчиками, а самолет упал на пашню и стал наиболее ценным трофеем той войны.
В те дни звучало много версий о том, каким оружием была достигнута эта знаковая победа. Сам Кен Двили рассказывал: «Мой самолет был поражен настолько внезапно, что система оповещения об атаке даже не успела сработать. Я даже не помню, как рванул рычаг катапульты». А в газетных репортажах, посвященных этому событию, упоминались ракеты, запущенные истребителем МиГ-29, зенитным ракетным комплексом «Квадрат»… Однако в начале 2000 года министр обороны Югославии Павле Булатович в интервью корреспонденту «Независимого военного обозрения» сказал буквально следующее о сбитой «невидимке»: «Этот самолет был сбит модернизированным вариантом ракеты „Нева“, и этот подвиг совершил расчет ПВО с использованием тактического маневра, который явно не был известен американскому пилоту». А еще через несколько лет о том, как удалось сбить «невидимку», начал рассказывать один из авторов победы – командир ракетного дивизиона С-125 «Нева» Золтан Дани.
Так зенитная ракета, разработка которой началась под руководством Трушина еще в середине 1950-х, справилась с задачей, о которой ее создатели даже не помышляли! Впрочем, они всегда знали, что должны опережать свое время.
Имея огромный талант конструктора и инженера, Грушин обладал еще и уникальной интуицией. Она позволяла ему уверенно идти против установившихся воззрений, смело двигаться вперед и направлять коллектив своего (и не только своего) конструкторского бюро на реализацию оригинальных идей. Успехи Грушина в создании ракетного оружия постоянно отмечались самыми высокими наградами. Зимой 1966 г. он был избран членом ЦК КПСС, в июле того же года стал академиком АН СССР. В те годы он оказался единственным из разработчиков военной техники, достигшим столь высокого звания. Высокое признание его личного вклада давало немалые преимущества, которые Грушин максимально использовал для достижения успехов в своем деле.
Его ракеты для комплексов ПВО С-200, самоходного комплекса "Оса" и корабельных комплексов "Шторм" и "Оса-М", созданные в 1960-х гг., в течение нескольких десятилетий были важными составляющими ПВО страны, ее армии и флота. В те же годы ракеты Грушина стали частью системы противоракетной обороны Москвы и Московского промышленного района. Их уникальные качества во многом предопределили направления работ по созданию нового поколения зенитных ракет.
От нового поколения ракет Грушина, разработка которых началась во второй половине 1960-х гг., потребовались не просто более высокие характеристики, но и новые возможности. Эта работа, на которую ушло почти пятнадцать лет жизни конструктора, стала поистине высочайшим взлетом Грушина, в очередной раз заставившим замереть в изумлении весь "ракетный мир".
Ракета, получившая обозначение 5В55, предназначалась для использования в составе наземных и корабельных зенитных ракетных систем нового поколения, объединенных обозначением С-300.
Ракета для С-300 вобрала в себя самые перспективные решения, технологии проектирования и производства. Именно с нее в практику проектирования ракет вошли современные ЭВМ. Грушин был буквально увлечен ими, уделял им постоянное внимание. Всеми доступными для него способами он добывал необходимые проектировщикам и конструкторам ЭВМ, которые со временем стали основой для систем автоматизированного проектирования и позволили в кратчайшие сроки "просчитывать" тысячи различных вариантов создававшихся ракет. Еще одним принципиально новым направлением в работе "Факела" стало внедрение уникальной комплексной системы наземной отработки ракет…
Его ракеты для комплексов ПВО С-200, самоходного комплекса "Оса" и корабельных комплексов "Шторм" и "Оса-М", созданные в 1960-х гг., в течение нескольких десятилетий были важными составляющими ПВО страны, ее армии и флота. В те же годы ракеты Грушина стали частью системы противоракетной обороны Москвы и Московского промышленного района. Их уникальные качества во многом предопределили направления работ по созданию нового поколения зенитных ракет.
От нового поколения ракет Грушина, разработка которых началась во второй половине 1960-х гг., потребовались не просто более высокие характеристики, но и новые возможности. Эта работа, на которую ушло почти пятнадцать лет жизни конструктора, стала поистине высочайшим взлетом Грушина, в очередной раз заставившим замереть в изумлении весь "ракетный мир".
Ракета, получившая обозначение 5В55, предназначалась для использования в составе наземных и корабельных зенитных ракетных систем нового поколения, объединенных обозначением С-300.
Ракета для С-300 вобрала в себя самые перспективные решения, технологии проектирования и производства. Именно с нее в практику проектирования ракет вошли современные ЭВМ. Грушин был буквально увлечен ими, уделял им постоянное внимание. Всеми доступными для него способами он добывал необходимые проектировщикам и конструкторам ЭВМ, которые со временем стали основой для систем автоматизированного проектирования и позволили в кратчайшие сроки "просчитывать" тысячи различных вариантов создававшихся ракет. Еще одним принципиально новым направлением в работе "Факела" стало внедрение уникальной комплексной системы наземной отработки ракет…
20 апреля 1981 года за создание ракеты для «трехсотки» ОКБ «Факел» наградили орденом Октябрьской Революции, Петр Дмитриевич Грушин был второй раз удостоен звания Героя Социалистического Труда. В этот раз вручать награды на предприятие 29 июня приехал министр авиационной промышленности И. С. Силаев.
Сдав 5В55 на вооружение, Грушин обогнал американцев на целых три года! Их SAM-D, который к тому времени получил обозначение «Пэтриот», стал боеготовым только в мае 1982 года и доводился до требуемого уровня еще несколько лет, о чем Грушин регулярно узнавал из самых разных источников.
Так, в августе 1983 года министерство обороны США объявило о том, что выполнение плана развертывания «Пэтриот» приостановлено на 6 месяцев ввиду возникших технических проблем, а также проблем с подготовкой боевых расчетов. Еще через некоторое время было объявлено, что из-за обнаруженных в ходе войсковых испытаний неполадок и недостаточной надежности отдельных компонентов пункта управления и РЛС развертывание «Пэтриот» будет отложено до сентября 1984 года. Окончательно же решение о начале развертывания «Пэтриот» было принято только в конце 1984 года. Но в этом году на полигоне начала летать 48Н6, еще одна ракета Грушина, которая опередила «Пэтриот» более чем на 10 лет!
А свою последнюю награду - седьмой орден Ленина - Грушин получил в 1986 г. за создание ракеты 9М330. Использующие ее самоходный комплекс "Тор" сухопутных войск и корабельный "Клинок" и сегодня не имеют аналогов в мире.
Сдав 5В55 на вооружение, Грушин обогнал американцев на целых три года! Их SAM-D, который к тому времени получил обозначение «Пэтриот», стал боеготовым только в мае 1982 года и доводился до требуемого уровня еще несколько лет, о чем Грушин регулярно узнавал из самых разных источников.
Так, в августе 1983 года министерство обороны США объявило о том, что выполнение плана развертывания «Пэтриот» приостановлено на 6 месяцев ввиду возникших технических проблем, а также проблем с подготовкой боевых расчетов. Еще через некоторое время было объявлено, что из-за обнаруженных в ходе войсковых испытаний неполадок и недостаточной надежности отдельных компонентов пункта управления и РЛС развертывание «Пэтриот» будет отложено до сентября 1984 года. Окончательно же решение о начале развертывания «Пэтриот» было принято только в конце 1984 года. Но в этом году на полигоне начала летать 48Н6, еще одна ракета Грушина, которая опередила «Пэтриот» более чем на 10 лет!
А свою последнюю награду - седьмой орден Ленина - Грушин получил в 1986 г. за создание ракеты 9М330. Использующие ее самоходный комплекс "Тор" сухопутных войск и корабельный "Клинок" и сегодня не имеют аналогов в мире.
Целиком погруженный в работу, он все же оставался при этом человеком земным – с чрезвычайно широким кругом интересов, очень чутким и ранимым, умеющим видеть вокруг себя живых людей. Именно поэтому после Грушина остался не только «Факел». Еще в середине 1980-х годов всей стране стал известен неординарный поступок Грушина: в 1987 году он пожертвовал 140 тысяч рублей, накопленных за несколько десятилетий личных «академических» сбережений, на строительство нового здания дома юных техников «Интеграл» в Химках. Строительство завершено в 1990 году.
«Этим я отдал дань своему юношескому увлечению – авиамоделизму, и очень хочу, чтобы у молодых химчан появилось достойное место для подобных занятий», – так прокомментировал Грушин свое решение. И сегодня имя Грушина неотъемлемо не только от названия возглавлявшегося им предприятия, но и от «Петродворца», как неформально нарекли жители Химок Дом юных техников в память о выдающемся конструкторе и незаурядном человеке Петре Дмитриевиче Грушине.
В последний раз большинство из друзей и соратников Грушина съехались к нему 15 января 1991 года. Свое 85-летие великий конструктор отмечал, находясь на вершине, к которой стремился всю жизнь. Тем временем в жизни Грушина наступили новые перемены. 25 сентября 1991 года по приказу последнего министра авиапромышленности СССР А. П. Сысцова он был освобожден от занимаемой должности генерального конструктора и назначен советником при руководстве МКБ «Факел».
В августе 1992 года ракеты Грушина были впервые показаны на выставке «Мосаэрошоу» в подмосковном Жуковском на аэродроме ЛИИ, что оказалось откровением для многих.
За свою жизнь Петр Дмитриевич Грушин сделал невероятно много для сохранения безопасности неба нашей страны и шестидесяти других стран мира. По меркам бурного XX века Грушин прожил невероятно долгую жизнь - почти 88 лет. И сорок из них было отдано "Факелу", ставшему под его руководством одной из ведущих ракетных фирм мира.
До последних дней он жил в городе Химки и ежедневно приходил на работу в своё ОКБ. Говорил, что «жизнь прошла очень красиво» и что своими успехами он обязан, прежде всего, привитому с детства трудолюбию и способностью безропотно переносить трудности.
Скончался на 88 году жизни, 29 ноября 1993 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
«Этим я отдал дань своему юношескому увлечению – авиамоделизму, и очень хочу, чтобы у молодых химчан появилось достойное место для подобных занятий», – так прокомментировал Грушин свое решение. И сегодня имя Грушина неотъемлемо не только от названия возглавлявшегося им предприятия, но и от «Петродворца», как неформально нарекли жители Химок Дом юных техников в память о выдающемся конструкторе и незаурядном человеке Петре Дмитриевиче Грушине.
В последний раз большинство из друзей и соратников Грушина съехались к нему 15 января 1991 года. Свое 85-летие великий конструктор отмечал, находясь на вершине, к которой стремился всю жизнь. Тем временем в жизни Грушина наступили новые перемены. 25 сентября 1991 года по приказу последнего министра авиапромышленности СССР А. П. Сысцова он был освобожден от занимаемой должности генерального конструктора и назначен советником при руководстве МКБ «Факел».
В августе 1992 года ракеты Грушина были впервые показаны на выставке «Мосаэрошоу» в подмосковном Жуковском на аэродроме ЛИИ, что оказалось откровением для многих.
За свою жизнь Петр Дмитриевич Грушин сделал невероятно много для сохранения безопасности неба нашей страны и шестидесяти других стран мира. По меркам бурного XX века Грушин прожил невероятно долгую жизнь - почти 88 лет. И сорок из них было отдано "Факелу", ставшему под его руководством одной из ведущих ракетных фирм мира.
До последних дней он жил в городе Химки и ежедневно приходил на работу в своё ОКБ. Говорил, что «жизнь прошла очень красиво» и что своими успехами он обязан, прежде всего, привитому с детства трудолюбию и способностью безропотно переносить трудности.
Скончался на 88 году жизни, 29 ноября 1993 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
23 декабря 1993 года ОКБ «Факел» присвоено имя Академика Грушина.
Бюст П. Д. Грушина установлен в городе Вольск Саратовской области.
Имя академика вписано в «Золотую книгу Петербурга».
В городе Химки Московской области, вблизи МКБ «Факел», есть улица Академика Грушина.
В городе Химки Московской области проводится Кубок памяти академика П. Д. Грушина по авиамодельному спорту в классе «Воздушный бой», а на доме Юного техника установлена памятная доска.
В 2002 году в цикле «Тайны забытых побед», о Петре Дмитриевиче Грушине вышел 26-минутный документальный фильм «Защита Грушина».
В 2005 году вышел документальный фильм «Без грифа „Секретно“. Победитель фантомов», являющийся, по сути, ремейком фильма «Защита Грушина», с частичными добавлениями и вырезками.
Награды и премии:
Дважды Герой Социалистического Труда:
Указом Президиума Верховного Совета СССР (с грифом «секретно») от 25 июля 1958 года за исключительные заслуги перед государством при выполнении специального задания (за создание ракеты 1Д (В-750) для ЗРК С-75) П. Д. Грушину присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
Указом Президиума Верховного Совета СССР (с грифом «секретно») от 20 апреля 1981 года за выдающиеся заслуги в развитии науки и техники (за создание ракеты 5В55 для ЗРК С-300П) П. Д. Грушин награждён орденом Ленина и второй золотой медалью «Серп и Молот».
7 орденов Ленина (21.06.1943; 2.07.1945; 1953; 25.07.1958; 1966; 20.04.1981; 1986)
орден Октябрьской Революции (1971)
орден Трудового Красного Знамени
медали
Ленинская премия (1963)
Государственная премия СССР (1965)
Золотая медаль имени А. Н. Туполева Академии наук СССР (1979)
Бюст П. Д. Грушина установлен в городе Вольск Саратовской области.
Имя академика вписано в «Золотую книгу Петербурга».
В городе Химки Московской области, вблизи МКБ «Факел», есть улица Академика Грушина.
В городе Химки Московской области проводится Кубок памяти академика П. Д. Грушина по авиамодельному спорту в классе «Воздушный бой», а на доме Юного техника установлена памятная доска.
В 2002 году в цикле «Тайны забытых побед», о Петре Дмитриевиче Грушине вышел 26-минутный документальный фильм «Защита Грушина».
В 2005 году вышел документальный фильм «Без грифа „Секретно“. Победитель фантомов», являющийся, по сути, ремейком фильма «Защита Грушина», с частичными добавлениями и вырезками.
Награды и премии:
Дважды Герой Социалистического Труда:
Указом Президиума Верховного Совета СССР (с грифом «секретно») от 25 июля 1958 года за исключительные заслуги перед государством при выполнении специального задания (за создание ракеты 1Д (В-750) для ЗРК С-75) П. Д. Грушину присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
Указом Президиума Верховного Совета СССР (с грифом «секретно») от 20 апреля 1981 года за выдающиеся заслуги в развитии науки и техники (за создание ракеты 5В55 для ЗРК С-300П) П. Д. Грушин награждён орденом Ленина и второй золотой медалью «Серп и Молот».
7 орденов Ленина (21.06.1943; 2.07.1945; 1953; 25.07.1958; 1966; 20.04.1981; 1986)
орден Октябрьской Революции (1971)
орден Трудового Красного Знамени
медали
Ленинская премия (1963)
Государственная премия СССР (1965)
Золотая медаль имени А. Н. Туполева Академии наук СССР (1979)
